Смертная казнь в Северной Корее: в жерновах тоталитарного государства
Азия
Авторы отчета приходят к выводу, что смертная казнь в Северной Корее продолжает оставаться неотъемлемой составляющей царящего в этой стране тоталитарного режима. В связи с невозможностью для независимых правозащитных организаций получить доступ в Северную Корею и учитывая трудности, связанные с получением хоть какой-нибудь информации от властей этой страны, в декабре 2012 г. FIDH направила своих представителей в исследовательскую миссию в Сеул (в Южной Корее) для сбора свидетельских показаний. Им удалось поговорить с двенадцатью гражданами Северной Кореи, которые обратились с ходатайствами о предоставлении им там политического убежища.
Во время массового голода 1990-х годов власти, стремясь предотвратить акты саботажа и бегство граждан за границу, широко применяли смертную казнь в качестве силовой меры поддержания порядка и устрашения населения. Всего за несколько лет число публичных казней перевалило за тысячу. С тех пор власти активно используют смертную казнь для подавления любых проявлений недовольства, безжалостно расправляясь с виновными в так называемых «экономических преступлениях», «государственной измене» и других преступлениях, так и не получивших четкого определения. Фактически смертная казнь в стране грозит всем, кого власти подозревают в нарушении общественного порядка тем или иным образом.
«В Северной Корее даже самые незначительные действия, представляющие, по мнению властей, угрозу легитимности государства и его господствующей идеологии, включая культ личности лидеров этой страны, чреваты расстрелом», – заявила президент FIDH Суэр Белхассен.
Приход к власти в начале 2012 г. Ким Чен Уна никоим образом не отразился на ситуации. Более того, в сентябре того же года были приняты два указа, согласно которым в список «расстрельных» статей включены теперь спекуляция иностранной валютой и разглашение конфиденциальной информации.
В отчете FIDH подчеркивается, что смертная казнь в Северной Корее не просто применяется в качестве наказания за преступления, не рассматриваемые в рамках международного права как тяжкие; но при этом еще и грубо нарушается право обвиняемых на справедливый суд. Обвинения фабрикуются, как правило, а судебные процессы инсценируются – если вообще проводятся. Широко распространены публичные казни, представляющие собой крайнюю форму жестоких, бесчеловечных или унижающих человеческое достоинство видов обращения и наказания. Помимо этого, практически не существует разницы между приведением смертных приговоров в исполнение по решению суда и во «внесудебном» порядке.
«Факты произвола и беззакония при вынесении смертных приговоров имеют место в любой стране, где действует смертная казнь, однако лишь в Северной Корее они носят универсальный характер и наблюдаются в каждом конкретном случае», – отметил принявший участие в миссии FIDH профессор права юридического факультета университета Вашингтона и Ли (Washington & Lee University School of Law) Спиди Райс (Speedy Rice).
FIDH выражает надежду на то, что деятельность Комиссии ООН по расследованию нарушений прав человека в Северной Корее, состав которой был опубликован 7 мая, прольет свет на проблему применения смертной казни в Северной Корее и убедит мировое сообщество в необходимости поставить вопросы прав человека во главу угла при осуществлении любых дальнейших контактов с этой страной.
Свидетельствуют очевидцы
Один из очевидцев, с которыми удалось встретиться представителям FIDH, стал свидетелем расстрела в 2003 г. тридцатилетнего мужчины, которого обвинили в воровстве электрических проводов с целью их последующей продажи. Секретарь парткома завода, на котором работал провинившийся, распорядился об обязательном присутствии во время казни всего коллектива предприятия, чтобы в дальнейшем никому неповадно было воровать провода. Произошло это в городе Сунчхон в провинции Пхёнан.
Свидетельствуют очевидцы
Еще один очевидец стал в 2006 г. свидетелем состоявшейся на стадионе казни женщины, осужденной за торговлю людьми и контрабанду. В дальнейшем этому же свидетелю довелось присутствовать на казни мужчины, укравшего корову для того, чтобы накормить семью. Его прилюдно расстреляли на рынке.
Отчет доступен на английском и французском.
